Глава четвертая.
***
- Дорогой, мне показалось, что наверху кто-то кричал, - морщинистая, но добродушная на вид старушка обтерла мокрые руки полотенцем и прислушалась к внешним звукам, стоя посередь тесной кухоньки. В тазу перед ней лежали грязные тарелки, в печи позади подрумянивался внушительного размера кусок хлеба.
- Угомонись, старая. Тебе послышалось! - опасливо зашептал владелец таверны и отложил в сторону небольшой поднос. Миска ароматного супа, пшеничная лепешка и стакан парного молока... Теперь в этом нет необходимости.
- Да нет же, глухой ты башмак, - ласково и настойчиво повторила женщина. - Я слышала...
- Он давно ее ждал, - на полуслове оборвал мужчина и слабо стукнул ладонью по столешнице. - И дождался. То, что сейчас происходит на втором этаже нас с тобой не касается. И стражу на помощь звать не будем. Ты уже забыла, почему мы закрываем двери после наступления темноты? Почему большая часть окон заколочена? Могу напомнить.
- Не надо. Я... Помню.
Болезненный вскрик. За ним еще один.
- Ты прав, мне это лишь послышалось, - отвернувшись от своего супруга, та быстро смахнула с щеки проступившую слезу. Лучше бы он не рассказывал ей о том, что новой гостьей стала совсем юная леди...
***
Цири плотно сжала губы и до омерзительного скрежета стиснула зубы, чтобы ни один звук не посмел просочиться сквозь них против ее воли. Но воля эльфа здесь имеет больше власти. Со временем она это поймет и примет, но не сейчас. Хриплый вскрик срывается в тот же миг, когда пальцы... Еще минуту назад ласкавшие ее живот, сейчас с упоением и некоторой долей садизма ищут дорогу к самому сокровенному. Они давят, царапают и... учат. Учат жизни, послушанию.
"Как же хочется сказать какую-нибудь гадость, колкость или что-то вроде такого, но нельзя, Цири, нельзя этого делать! Назови его вонючим носком, но лишь мысленно, - ведьмачка попыталась оградить свое сознание, спасти хотя бы его от насилия, раз с телом такой фокус не удался. - Нет. Думай о своем доме, о своей семье. Вспомни Каэр Морхен, старого учителя... Геральта, Йен, Трисс. Всех-всех-всех. Пусть этот старый сапог делает все, что ему вздумается! Плевать. Найдется и для его тощей шеи подходящая веревка."
В череду приятных сердцу воспоминаний внезапно и мерзко закралось иное. Старинный замок сменился убогой хаткой в лесу, усатый ведьмак превратился в старичка-лесовичка. Тьфу! Уж лучше эльф, чем... НЕТ-НЕТ-НЕТ! Что за мысли такие?!
Эредин лишь на несколько сантиметров передвинул свою ладонь, держащую две тонкие ручонки мертвой хваткой, но этого хватило для того, чтобы Ласточка разрушила тишину комнаты болезненным стоном. В уголках девичьих глаз тут же заблестели слезы.
- Что такое, Зиреаэль? Неужели кто-то до меня посмел повредить твои хрупкие крылышки?
"Молчи. Молчи... Целее будешь".
- Не отвечай. Я вижу, - мурлыкает эльф, едва ощутимо потеревшись носом о щеку своей жертвы.
Вот как? Одними действиями он создает и заставляет потуже затянуться узел в нижней части живота, а другими разбивает на части все нутро так, что потом не собрать его воедино. Цири и сама не заметила, как ее дыхание стало таким же тяжелым и сбивчивым, как у эльфа. И категорически отказалась признавать это, когда наконец-то сие дошло.
Колено перестало давить на ее ноги, но не с целью освободить их, отпустить. Нет. Свободная ладонь Эредина крепко уцепилась за бляшку ремня, расстегнула ее и высвободила потенциальное оружие из плена немногочисленных петелек. Теперь стащить с нее штаны стало намного проще.
- Подожди, - Цири с ужасом осознала, что тон ее голоса - просящий. Прокашлялась, прикусила губу.
- М?
- Я хочу тебе помочь, - Ласточка широко распахнула глаза и как раз вовремя, изумление на лице собеседника оказалось бесценным даром для ее расшатанных нервов. - Ты... Ты меня практически раздел, а сам избавился только от плаща, который тебе мешал.
- Что ты задумала, маленькая пташка? Хочешь снова меня одурачить и улизнуть? Не получится, - начал мягко, томно, но закончил на угрожающей ноте.
- Я хочу, чтобы это все быстрее кончилось.
Ястреб задумался на несколько мгновений, затем решил принять предложение. С одной лишь целью - сыграть на ее поле по своим правилам. Он расслабленно усмехнулся и немного отстранился, затем уселся на голени Цири так, чтобы она не смогла ни ударить его ступнями, ни вскочить и убежать. Ласточке не впервой раздеваться в присутствии существа противоположного пола. Она села на постели, потерла затекшие кисти и неохотно потянулась к белью. Дернула там, потянула здесь... И эльфскому взору предстала вздымающаяся девичья грудь.
- О, так даже лучше.
Как бы ей не хотелось в этом признаваться, но под пристальным взглядом короля Дикой Охоты, щеки запылали с неистовой силой, словно вся кровь резко сконцентрировалась в области лица. Дрожащей рукой она коснулась раскрытой ладони эльфа, кончиками пальцев повела выше до конца его наручей. Немного помедлила, затем подцепила сталь и аккуратно начала тянуть на себя. Избавившись от одной детали, бросила на пол, тут же повторила процесс с другой стороны, и вторая деталь громко звякнула об первую.
Досчитав до трех, резко выдохнула и потянула ладонь к широкому и очень уж многослойному поясу. Ведьмачка покрутила в пальцах красивую бляшку, затем отцепила ее от ткани и выкинула с глаз долой. Металл вновь встретился с металлом и жалобно скрежетнул в полумраке комнаты. И вот она - первая сложность. Слои наложены так, что дергая за часть справа, слева ничего не отзывается.
- Тебе помочь, Зиреаэль? - ласковый шепот, кипятком вливающийся в девичьи ушки.
- Нет, без тебя справлюсь, просто... Просто...
- Да? - он насмехается над ней, требует ответа, хотя прекрасно понимает причину возникшей неловкости.
- Подвинься... Ближе.
"Подготовился, сволочь" - подумала Ласточка. - "Ну, ничего, и в этот раз я тоже окажусь хитрее!"
Эльф удивительно послушно придвинулся ближе, оседлав птичьи коленки. Собрав всю волю в кулак, девочка скрежетнула зубами, досчитала до десяти и обняла своего врага, нарисовав этим нехитрым образом на его губах широкую усмешку. Передавая из ладони в ладонь тряпку, она начала разматывать пояс, практически ткнувшись носом в эльфскую кольчугу.
- Быстрее, дитя. Быстрее. Я терпелив, но всему есть предел. Твои игры меня забавляют лишь до поры, до времени.
- Ну так снимай свою кольчугу. Высоковат ты. Мне неудобно снизу это делать, - просипела Цири, не узнав собственный голос. Прочистила горло, насупилась и с вызовом глянула на Ястреба. Он усмехнулся, подцепил пальцами нижнюю часть заявленного элемента и потянул вверх.
Чем выше сталь, тем свободнее доступ. Ласточка на мгновение забыла про свой план, мимолетно залюбовавшись открывающейся картинкой, но быстро напомнила себе о том, что перед ней не добрый любовник, а злейший враг... И что она нужна не для любви, а лишь как вещь, которую используют, а потом выбросят.
"Пора!"
Если до этого момента время тянулось подобно улитке, то мгновением позже все кардинальным образом изменилось. Она намотала пояс на свою руку, вооружилась эльфским кинжалом, который обнаружила под тряпкой, и уже была готова нанести удар, благо перед ней все важные органы в свободном доступе открылись, но вот не учла одного - Эредин был готов к подобному раскладу. Кто быстрее? Ведьмачка или эльф? Эльф. Он ударил ее кольчугой, которую успел с себя снять и скрутить подобно мокрой тряпке, перехватив второй рукой ладонь с оружием, перед этим лишь чудом увернувшись от удара.
- Зря.
Бросив быстрый взгляд на спинку кровати, Ястреб обнаружил подходящую дыру в деревяшке. Схватив Ласточку за горло, он подтащил ее поближе к изголовью и в несколько коротких движений крепко-накрепко привязал тощие кисти ремнем, который обнаружился неподалеку. Ах, она не выдержала удара и отключилась. Какая жалость. Хотя... Сама виновата.
Встав с постели, эльф ловко избавился от сапог, чуть больше времени ему потребовалось на то, чтобы снять с себя штаны. Желание убить птаху здесь и сейчас буквально заставило его кровь вскипеть в жилах... Чик и нет проблем. Но нельзя. Нельзя этого делать. Он должен научить ее... Разным вещам. С трудом подавив ярость, Эредин вернулся на ложе, присмотрелся и обнаружил, что немного перестарался и разбил девчонке нос. В воздухе запахло железом. Вновь. Ее старые раны перестали активно кровоточить, но теперь появились новые. Упс. Обувь ведьмачки отправилась в эротический полет от кровати до двери... Штаны приземлились чуть ближе. Ах, последний предмет девичьего гардероба оказался просто порван на две части. Из одежды на короле осталась только его глубокая черная злоба. Как чувствовал, сократил до минимума свой тряпичный облик.
- Прости... Не... Не надо! - пролепетала Цири, пытаясь свести нижние конечности вместе. Раньше было страшно? Нет, страшно сейчас.
- О, вот ты как заговорила, Зиреаэль. Мне сломать тебе ноги? Или ты сама раскроешься передо мной? - не гром, а шелест ветра.
Мгновение. Еще одно. Ласточка зажмурилась и послушно развела ноги в стороны.
- Очаровательный кустик, - Эредин насмешливо похлопал по лобку девочки, заставив ее испуганно задрожать. Вцепился одной рукой в бедро, другой. Раскрыл ведьмачку пошире. - Попробуешь сомкнуть ноги - пожалеешь. Колени ближе к себе.
Ах, прекрасный открылся вид! Пусть в полутемном помещении... Но тот, кто хочет, тот увидит. Обхватив свой член практически у основания, эльф придвинулся поближе и, словно примеряясь, положил достоинство на девичью лужайку.
- Не влезет...
- Ты себя недооцениваешь. И свои глубинные возможности тоже, - усмешка, похожая на удар хлыста.
Можно было, конечно, растянуть удовольствие. Помучить ее... Но мучая девчонку, эльф мучался сам. Посему прижавшись головкой к однозначно сопротивляющемся входу, надавил чуть-чуть. И проник внутрь с одного удара практически до середины ствола.
- Ах, - глубокомысленно изрек Ястреб, ощущая каждым миллиметром своей кожи сопротивляющуюся плоть Ласточки.
Цири даже не пыталась подавить крик. Боль в руках, боль в ногах и голове... Теперь еще огонь запылал внизу живота. Ее желание улетучилось в тот же миг, когда командир Красных Всадников ударил ее собственной кольчугой... И теперь внутри осталась только боль. И ничего кроме нее. Сама виновата, она это прекрасно знает. Но не может принять. Хочет закрыться, спрятаться. Но чужие руки крепко держат.
Последняя надежда на то, что хоть кто-то придет на помощь, растворилась во мраке первого этажа таверны. Старикашка закрылся в комнате, сердобольная бабуля накрыла голову подушкой, а последние гости тихо и мирно разошлись по домам. От греха подальше...
Будь Эредин в лучшем расположении духа, он дал бы Цири времени на привыкание, но не сегодня и не сейчас. Мгновением позже - практически полный выход, секундой спустя - погружение до упора. Новый вскрик, переходящий в хрип. Новая волна железа в воздухе.
"Быстрее бы это закончилось... Быстрее!"
Слезы душат. Голова раскалывается. Ладони стиснуты до побелевших костяшек. Но ничто из этого не растапливает холодного эльфского сердца. Ястреб двигается быстро, ритмично, благо во время глупой игры Ласточка успела хорошенько намокнуть внутри. Нетронутые стенки влагалища мягко и требовательно обнимают член, стискивают напряженные вены и возносят на вершину блаженства. Так и должно быть. Ему хорошо, ей плохо. И никакого сочувствия... Ни капли жалости.
Ее вскрики, его тихие стоны. Чавкающий звук в месте соединения двух тел. Близкий обморок и без пяти минут оргазм. Темп движений на несколько мгновений становится разнообразным - то быстро, то медленно, то глубоко, то едва постучавшись... Дыхание сбивается, ладони потеют. Да и не только они. И вот он - долгожданный финал. К счастью ведьмачки, ее партнер лишь носит имя хищной птицы, но это не мешает ему вцепиться ногтями в ее измученную плоть. Застонав, эльф откидывает голову назад и завершает свой танец несколькими рваными движениями, изливаясь глубоко внутрь безвольного тельца. Он сильный, поэтому даже после финала не падает рядом с ней, а некоторое время нависает сверху, затем медленно вытаскивает влажный от семени и девичьих выделений член, и садится на край постели.
Эредин добился своего.
Вдох. Выдох. Вдох. Всхлип.
Дитя - больше не дитя.
Цири вздрагивает, когда кровать рядом с ней провисает под тяжестью чужого тела. Чьи-то руки освобождают ее кисти и даже немного массируют их. Это приятно и мерзко одновременно. Хочется ударить по ним, отрубить, четвертовать! Сразу же после "колени ближе к себе" ведьмачка зажмурилась и по сию пору так и не открыла глаз. Она не хочет видеть ни его, ни эту таверну, ни этот мир.
- Теперь ты стала взрослой, моя маленькая Ласточка, - тихий шепот на ухо. - Добро пожаловать в новую жизнь.
